Разлепил глаза в полдень

Разлепил глаза в полдень, выполз на палубу. Мимо промчался Жорик в белом льняном костюме. На макушке ­– капитанская фуражка с золотым якорем на околыше.

Жорик не просто суетился, но и матерился. Если кратко – материл Боба, отправившего мой шмот в Москву. Я прибыл на яхту как в пионерский лагерь*: в маечках и трусиках. Во что меня нарядить, чтобы вид был не детский? Сегодня ждем лосей федерального уровня, не вчерашних балбесов с Покровского рынка.

Я нацепил первые попавшиеся шорты Барбери* и поло Лакоста*. Переставший издавать матюки Жорик постановил: «колхозный лакшери» чистоганом. Оставляем!

Я поднялся на верхнюю палубу, откуда наблюдал, как к яхте пришвартовывается катер.

С катера на яхту поднялись граждане, солидные, в суровых пиджаках от Мосшвеи. Заняли нижнюю палубу.

Ко мне подошла Николь. За время ночных экзерсисов я разобрался в девицах. Влагалище Николь пахло детским мылом в отличие от подружек. Шантель и Тома я различал по размеру сисек. У Шантель уверенный четвертый, приятно в руки взять и вмять. Практически: достать чернил и плакать*! У Тома тоже четвертый, но пластмассовый, радующий визуально, не тактильно.

Я спустился вниз и оказался центром внимания. Махнул рукой: всем привет! и не нашел иного места, как кресло на отшибе. Николь направила туда, толчком под задницу.

Усаживаясь в кресло наблюдал изумленные лица мужиков:

• завидовали моему виду в шортах;
• челюсти вывихнули и слюной истекли, наблюдая как Николь уходит.

Жорик насладился увиденным. Объявил:

– Итак, господа. Роман Викторович может проявить интерес к вашему проекту, если дадите конкретику.

Мужчины переглянулись. Один достал бумаги, второй привстал, перехватил, третий с четвертым переглянулись. Пятый смотрел на меня. Лицо знакомое. Откуда?

Жорик подсказал: – Роман Викторович, это Дмитрий Севастьянович, сын Севастьяна Дмитриевича.

Час от часу не легче. Кто такие? Хотя стоп! Я с Димасиком зажигал на концерте группы «Юрай Хип*» полгода назад. Привозили команду в Верхнетараканск, чтобы мэра порадовать. Вернее порадовать мэрского сына. Теперь он здесь. А мне какая печаль?

Я кивнул Диме:

– Брателло! Привет! Как сам?

Димас отсалютовал в ответ:

– Ништяк! Брателло! 

Мужчины переглянулись. Жорик обозначил:

– Ваша доля в проекте три миллиона. Кстати, не желаете выкупить проект в полную собственность? Могу устроить с дисконтом. Всего лишь двадцать миллионов. Нет? Жаль. Очень жаль. А начиналось все хорошо и весело. Да, золотые времена были в эпоху строительного бума. Но сейчас Роману Викторовичу нужен оборотный капитал для развития бизнеса в России. Такие времена. Через неделю второй тур*, что будет потом – непонятно. Кто-то вывозит капитал из России, кто-то завозит. Если ваше направление в Европу, мы здесь. Готовы поменяться местами.

Самый солидный из мужчин, внешне вылитый Борис Федоров*, кашлянул:

– Давайте по деталям. Интересует наша зона ответственности. Чем мы отвечаем?

Жора перевел взгляд на потолок, на солидного, на меня:

 – Похоже, Роман Викторович теряет время. По деталям разберемся без него.

Два раза повторять не надо. Я встал и обозначил:

– Ребята, разбирайтесь сами. У меня другие планы.

Николь, млевшая на верхней палубе, стала моей целью. Прихватил за талию и потащил в каюту мимо мужиков.

Через час кровать стала тесной. Шантель и Тома оказались там, куда Николь не доставала.

На следующий день повторилась встреча с группой других суровых мужчин. Потом с третьей, четвертой, пятой... Они как зомби штурмовали нашу яхту.

Я выходил в поло и шортах, кивал, занимал место в салоне, выслушивал предложения, удалялся подремать, оставив теток на палубе. На секс посреди дня меня уже не хватало. Категорически хотелось спать.

В чем смысл моего присутствия на яхте, Жорик рассказал двенадцатого мая, когда я ждал в аэропорту рейс в Москву:

– Твои бабки возвращаются.

– Какие? Куда? 

– Эх, горе луковое. Ты сколько денег занес этим балбесам?

– Этим ничего не заносил. У Димасика папаша на голову отбитый. Я губеру заносил, тот решал.

– Ладно, сколько заносил другим балбесам, чтоб решали?

– Много.

– Не хочешь получить возврат?

– Хотелось бы.

– Тогда расслабься. С твоих балбесов возврат мутят другие черти. А мы с этих.

– А я зачем тебе нужен?

– Все российские коррупционеры считают себя прожженными циниками и финансовыми гениями в одном лице. Им, как гениальным финансистам, надо убедиться, что в проекте натуральный магнат участвует и вкладывает натуральные миллионы, которые можно посмотреть на счете, доступном для контроля. А потом эти миллионы, им как циникам, надо спиздить. Но сначала надо проверить всю цепочку твоих трат, от первого взноса до последнего бульдозера. Они же не долбоебы.

 – И что?

 – Ничего. Сначала удостоверятся, что с нашей стороны нет кидалова: документы чистые, миллионы на счете, бульдозеры на старте. Потом вносят деньгами или имуществом долю в проект и ждут, когда начнется стройка. Возникает проблема. Стройка не может начаться по их вине.

 – По какой вине?

 – Хрен знает. Надо сначала в проект втянуть, а там само нарисуется. Французская бюрократия ни разу не подводила.