Январь оказался пустым
январь 1994г
Январь оказался пустым, как пивная банка под диваном после студенческой пьянки. Покупатели в офисе появлялись раз-два в день. Сотрудники, обучавшиеся в МИФИ, окунулись в суету зимней сессии. Я тоже.
Предварительно сгонял с ревизией в Хрякино, где подискутировал с Генкой: что есть наличие, что есть отсутствие, и может ли считаться пренебрежительной недостача двухсот сорока бутылок на фоне отгруженных трехсот пятидесяти тысяч. Удовлетворившись ссылкой на математику бесконечно малых величин*, вернулся в офис и погрузился в текучку. Сидел в кабинете, листал отчеты по продажам вперемежку с конспектами. Раз в четыре дня катался на экзамен, чтобы получить очередную твердую удовлетворительную оценку за нетвердые дискретные знания.
После сессии образовалось свободное время. Куда употребить? На какую приятность потратить? Как только засвербела мысль о досуге, позвонила Алина. Без всяких прелюдий поинтересовалась как дела, как настроение и пожалела, что я пропал, не звоню. Я подивился звонку, тут же оправдался: раз сто собирался созвониться с Вадимом и выведать ее координаты. Не получилось, то, сё… Классно, что сама объявилась!
Предложил встретиться прямо сейчас.
Алина вздохнула, мол занята по работе. Минуты две потрепались ни о чем. Я зафиксировал в ежедневнике номер ее рабочего телефона и попросил о встрече как-нибудь потом. Алина помялась и согласилась на кофе сегодня вечером. В семь!
Без пяти семь я выскочил на стоянку, завел «Торус», прогрел салон, вырулил к «ватрушке».
В половине восьмого приехали в «Терем».
Там почувствовал себя персонажем из другой оперетты: не знал, что говорить, как себя вести, куда руки девать. Казался пресловутым Сенькой, напялившим чужую шапку и взгромоздившимся в чужие санки.
После произведенного в «Тереме» ремонта интерьер, персонал, меню и прочее сменились радикально. Полгода назад «Терем» был шалманком для окрестных кооператоров, сейчас пыжился явить гламурное веню. Я и Алина заняли место в уголочке, как два воробушка на сельском дворике посреди индюков и уток. Расковыряли по салатику, обсудили пустячные подробности.
Убив час времени на ничего, решили заканчивать с ужином и отправляться по домам.
Алину стесняло знакомство случившееся под Новый год. Мне события двухнедельной давности казались не стоящими выеденного яйца. Вел себя деловито и даже нахраписто. Раз пять предложил Алине заскочить ко мне и повторить былое. Она категорически отказывалась. Повторяла как заклинание, что неудобно, нет-нет, ни в коем случае, может быть, потом, но не сегодня. Лепетала разную ерунду. Напоследок, стесняясь и заикаясь, попросила взаймы сто долларов. Извинялась и оправдывалась, что не хватает на сапоги, очень надо, холодно, а зарплату выдадут не скоро. Я подивился безалаберности Вадика. В «Проме» сотрудники зарплату получали сполна и вовремя. Никто не мерз.
Свидание кончилось на жалестной ноте.
Деньги я выдал в машине, получив самое честное слово на свете, что на неделе позвонит обязательно. Потом мы поехали куда-то в Марьино. Там, высаживая, потребовал повторить клятву, что Алина про долг забудет и в гостечки всенепременно заскочит, как обещала.
